НАСЛЕДИЕ
Меню сайта
Переводчик-онлайн
Форма входа
Поиск
Главная » Статьи » Дневники » Блокадный дневник В. П. Аргировского

Дневник войны 1941 г. (окончание)

10-е января, суббота.

Артиллерийским обстрелом сегодня у нас разбило десять стекол; в квартире стало еще холоднее.

Нервные люди впали в безнадежное отчаяние, спрашивают окружающих: «Что же будем делать?» Наиболее уравновешенные отвечают: «Умирать». Большинство населения, кроме 200 гр. плохого хлеба, ничего не получает; ежедневно умирает 16 тыс. человек. Все, что привозят на самолетах, уходит на лазареты и на армию, которая тоже голодает. Успехи 54 армии, по сообщениям Информбюро, развиваются медленно. Говорят, что Жданов улетел с докладом в Москву. Если правительство не примет мер в ближайшие дни для спасения Ленинграда, мы все погибнем. Советское правительство в значительной степени будет ответственно за гибель миллионного города перед потомством.

13 января, вторник.

На днях пришел на побывку с фронта Федя Лещонок (1), который говорил, что немцы от Ивановского наступают на Ленинград. Очевидно, наше окружение прорвано.

Вчера прошел слух, что немцы опять взяли Тихвин. Видимо, операция 54-ой армии серьезно задерживается. Немцы знают, что они обречены на истребление и серьезно сопротивляются.

Вчера у меня был работающий в скорой помощи В. А. Гаккель(2), который говорил, что за последние дни регистрировали по 16 тысяч случаев голодной смерти, а за 11-е янв., будто бы, умерло 100 тыс. человек.

В пятницу к нам пришел Фил. Пав., ночевал у нас три ночи, а вчера пошел обедать и за обедом для нас в учительскую столовую. Обедов там не оказалось из-за отсутствия воды. Он так ослабел, что, идя домой, упал против Витебского вокзала. У него украли посуду и нашу карточку на крупу и мясо. Добрая женщина и И. А. Варфоломеев (3) привезли его на санках в квартиру. Его уложили в кровать, и вот он лежит без сознания, ни на что не реагируя, вторые сутки. Едва ли он выживет.

Вчера я топил печку и занимался физическим трудом, правда, немного. В результате за обедом потерял сознание и так ослабел, что сегодня приходили мысли о неизбежности смерти. Но к вечеру немножко подкормились, и теперь я чувствую себя сносно.

Вследствие обстрела, у нас не работает радио; газет не приносят. Мы не имеем официальных сведений с фронта, но слышавшие радио говорят, что будто бы председатель Горсовета Попков по радио призывал население к перенесению всех трудностей и заверял, что через 45 дней положение с продовольствием улучшится. «Свежо предание, а верится с трудом» - мы во все изверились.

Лизу с 15-20. I переводят завучем в детский дом. Может быть, она там будет подкармливаться.


14 января, среда. Сегодня часов в 9-10 утра скончался Философ Павлович. Умер без сознания. О смерти я заключил потому, что он перестал стонать. Завтра без гроба отвозим в морг для похорон в братской могиле.

Лиза сегодня получила дополнительные сведения о речи Попкова по радио. Он говорил, что в Ленинграде скоро будет много продовольствия. Дело с доставкой продовольствия чем-то испортила Октябрьская дорога, за что представители этой дороги будто бы уже пошли под суд. Что же? – Мерецков освободил район – Чудово – Любань – Тосно? – Так что ли? – Ничего не знаешь. В комнате оч<ень> холодно, зябнут руки.


 17 января, суббота. Вчера к 4-м часам дня тело Ф. П. на салазках, связанное, как мумия, отвезли в морг с тем, чтобы ночью с очередной партией его отвезли в братскую могилу.

Назначена перерегистрация продкарточек, которая закончится 20. I; говорят, что с 21-го прибавят хлеба, а может быть начнут выдачу и других продуктов, если подвезены; без этого люди совсем пропадут; большинство впало в безнадежное, мрачное отчаяние. Прочитал речь Попкова, там больше общих фраз, чем конкретного содержания. Обыватели ее конкретизировали. Никаких официальных сведений с фронтов не имеем. Слухи разнообразные: говорят, что нами взята Мга. Мерецков взял Чудово и даже Новгород; по Октябрьской дороге в Ленинград пришел бронепоезд. Возобновилась эвакуация Ленинграда.

Получены хорошие вести из Ильинского. Вчера привез нам привет от Тани Константин Константинович Широчин, молодой зенитчик, ленинградец. Он в Ильинском всех знает, последний раз был 22. XII. Живут они вполне благополучно. Немцы у них были, но отнеслись милостиво. Тихвин, по словам Широчина, был взят немцами 7. XI, и они владели им целый месяц; населению раздавали продовольствие. Оставили Тихвин немцы без сопротивления, зная об этом за два дня. Пришедшее с Кр. армией НКВД арестовало многих за бывшие связи с немцами, в том числе М. А. Телепанову (4).

Мое самочувствие по-прежнему, но, вследствие плохого питания в последние дни, слабость прогрессирует: не придерживаясь, не встать со стула.

                                       ____________________

20-е января, вторник.

Сегодня день рождения Сережи; мальчику исполнилось 20 лет; где он? Если, по словам Широчина, Тихвин был взят немцами 7-го ноября, а письмо от Сережи было от 5. XI, то во время боев, когда немцы брали Тихвин, он легко мог погибнуть.

В газетах с Ленинградского фронта сведения сообщаются очень скупые, а часто их совсем нет. По слухам, Мга переходит из рук в руки. Расстояние между концами кольца, стягивающего немцев, 10 километров, вероятно, именно в районе Северной дороги. Немецкая канонада города как будто прекратилась после 10. I. Несколько дней стреляют из тяжелых орудий наши. Говорят, что выбивают немцев из Дудергофа. Войска Мерецкова оперируют против Новгородской базы, пробиваясь не то на Псков, не то на Полоцк. У ленинградской группы немцев остаются коммуникации через Кингисепп на Эстонию – Латвию. На наш фронт немцы все еще присылают небольшие подкрепления, но это или необученные, или инвалиды.

С фронта приезжал муж Т. С. Молевой5; он сообщает только достоверные сведения. Определенных фактов он жене не сообщал, но говорил, что дела на фронте идут хорошо, и просил продержаться до 1 февр., когда в Ленинграде, несомненно, наступит улучшение. Если с 21. I – 1. II улучшение действительно наступит, то сейчас город переживает самые ужасные дни. Кроме хлеба, целый месяц по карточкам ничего не выдавали. Кто не умер, тот пришел в полное отчаяние. В данный момент продуктов еще мало, и началась выдача только для детей. У нас с Лизой питание становится все хуже. Живем пустым супом из столовой и хлебом, едим один раз в день. Больше на ценные вещи ничего выменять нельзя. Между тем моя  слабость прогрессирует, и если я не поем, то начинаю терять силы для самых легких движений. Не знаю, как я дотяну, и дотяну ли, до февраля. Если бы Ф. П. не умер 14-го, то ему все равно было бы не дожить до улучшения – не хватило бы сил.

                             ___________________________

                             ___________________________

 

22-е января, четверг.

Великое смущение, а иными неподдельное чувство горечи овладело сегодня, когда не получили обещанной прибавки хлеба. Прибавить обещали 21-го, после окончания перерегистрации продкарточек, но 21-го объявили по радио, что не успели учесть результаты этой большой операции и прибавят с 22-го, а сегодня ничего не дали. Что это? – Результат неполадок в горхозяйстве, вроде отсутствия воды, топлива и транспорта, или что-то другое? Если первое, то местные власти как будто не знают, что такие отсрочки стоят жизни тысячам людей. А может быть, немцы подтянули подкрепления или их мшинская группа так развернулась, что лишила возможности систематически подвозить продовольствие в Ленинград. В городе еще не так много запасов, чтобы выдавать бесперебойно увеличенный паек, если не обеспечен регулярный подвоз. Люди приходят в мрачное настроение. Подавляющее большинство мужчин в городе или умерло, или лежит в кроватях. Город производит впечатление брошенного правительством и страной. Но страна без правительства у нас никакой помощи оказать не может, так как при нашей диктатуре нет ни общественного мнения, ни общественных средств, ни разрешения на общественную помощь.

С голода Всеволод Легас лег в больницу. Мы с Лизой ежедневно имеем только чай и кофе без сладкого, 100 грамм хлеба и суп на обед. Но супы завтра кончатся. Постепенно слабеем. Закрадывается мысль, что не дотянуть до более лучших времен; а они, может быть, все-таки не за горами.

Можайская 49, кв. 6.


25-е января, воскресенье.

Стоят лютые крещенские морозы с ветром, каких в эту зиму еще не было. Температура комнаты доходит до 2о. У меня перестают что-либо чувствовать конечности рук и ног, которые без грелки не согреваются даже ночью. Отапливаемся «буржуйкой», большую печку топим раз в неделю; необходимо топить в это холодное время через три дня.

Вчера, говорят, передавали хорошую сводку с фронта, перечисляли много взятых городов чуть ли не до Полоцка включительно.

Началась усиленная эвакуация беженцев, которых какой-то окружной дорогой вывозят на Октябрьскую дорогу и по ней везут дальше.

О степени голода в Ленинграде можно судить не только по сотням тысяч смертей, но и по фактам антропофагии: за последние недели у мертвецов отрезывали ноги, вынимали глаза и из них варили студень. Но голод понемногу, кажется, пошел на убыль: с 24-го прибавили хлеба. Рабочим дали 400 гр., служащим – 300, иждивенцам и детям по 230. Понемногу начали выдавать и продукты: крупу или муку, мясо, масло и сахарный песок, все пока в минимальных размерах. Рассчитывая подкормиться, Лиза устроилась воспитательницей в детском доме, хотя эта работа ей совсем не подходит. Она получает в д. д. обеды, которые постепенно начинают улучшаться. Благодаря кой-каким комбинациям, мы до февраля будем порядочно получать хлеба. Вот хлебом-то я питаюсь, обильно сдабривая пустой суп, который Лизе по знакомству дают в 29 школе. Два дня сидим без света, пишу при рыночной свечке, которая горит очень темно.

Иногда находят минуты сомнения в том, дотянем ли мы с мамочкой, но больше настроение бодрое.


 

О милых спутниках не говори:

 «их нет», но с благодарностию: «были»! –

Жуковский

Ушел от меня милый, постоянный спутник всей моей жизни, Философ Павлович. Не стало самого близкого мне человека, связанного со мной и узами крови, и общностью характеров, и воспитанием, и воспоминаниями детства. Жена и дети – близкие мне люди, но они не ухтомские. С ними не вспомнишь наших родителей, тетеньку Анну Михайловну, Кароновых. Только с покойным братом могли мы предаваться воспоминаниям о наших часто смешных родственниках со стороны отца, о наших ухтомских приятелях, о рыбной ловле, смешных сторонах крестьянской жизни, Ухтомских словечках, одним словом – вспоминать о всей нашей убогой, но милой сердцу деревенской жизни. Всю жизнь мы прожили дружно. Еще не так давно он удивлялся, что мы ни разу не ссорились, как это часто бывает с дружными братьями. Покойный всю жизнь помогал мне; о себе он думал меньше всего. Только люди, плохо понимавшие его душевный склад, могли считать его эгоистичным, сухим человеком. Своеобразие характера, особенности воспитания в детстве и в юности наложили некоторую печать суровости на этого по существу доброго, деликатного и скромного человека. Прожив полжизни при старом режиме, состоя на государственной службе, Ф. П. сформировался весь. Октябрьская революция и строительство новой жизни в первые годы увлекают покойного, он работает для советской власти, совершенно забывая себя. Но творческие годы проходят, и когда наступают советские будни с всплывшей на поверхность жизни партийной мутью, особенно в провинции, Ф. П<авлови>чем все больше начинает овладевать критическое отношение к тому, что происходит кругом. Служба в провинции на хороших местах импонирует тем формам, в которые отлился его характер еще до революции, и только переселение в Ленинград нарушает как будто эти формы; но это только кажется. В Ленинграде покойный отдыхает от казенной служебной лямки, которую тянул всю жизнь. Потеряв работу, покойный не стремится опять скорее найти ее и порывает с коллективом. Верный себе, он думает дожить до более благоприятных времен в отношении работы на те сбережения, которые он скопил при всей своей непрактичности. Уход из коллектива был основной его ошибкой и одной из причин его гибели. При нашем строе без коллектива жить нельзя.

Смерть Ф. П. никого не поразила. Мы ее ждали, как ждал ее и он сам, как вполне возможной. Ленинград – фронт, а на фронте каждый всегда смотрит на свою смерть, как на нечто, вполне возможное; и если падает товарищ, то он не удивляется, так как на фронте смерть – явление бытовое; таким бытовым явлением стала смерть и в нашем городе. Она не производит ни впечатления страдания, ни своеобразного величия, ни мистического ужаса. Все эти атрибуты смерти, столь обычные в нормальной обстановке, отняло у смерти наше время.

Итак, не стало милого, верного спутника моей жизни, но я так привык к нему, что как будто он жив. Я так привык сообщать ему события жизни нашей семьи, новости и собственные мысли, что часто ловлю себя на том, что думаю о той форме, в которой то или другое передам Ф. П. Вечная тебе память, дорогой друг и брат.




В. П. Аргировский (на снимке сидит справа) с братьями Философом (сидит слева), Александром и сестрой Антониной.

                            *                        *                       *

Теперь передо мной стоит практическая задача: получить от хозяйки Крамаренко вещи покойного Ф. П. По совету С. А. Ильичева, приблизительно 19. I послал ей открытку с известием, что Ф. П. заболел воспалением легких, до выздоровления поживет у меня. От его имени прошу сохранить его вещи. За квартиру во время его отсутствия будет сполна уплачено. Когда я поправлюсь, тогда поеду за вещами, скажу, что умер и представлю ей расписку из ЗАГСа о сдаче паспорта покойного для передачи администрации дома. Но когда это будет, и какие будут транспортные средства и сохранит ли хозяйка вещи или часть их пустит на базар – все это вопросы меня беспокоят.

                       *                              *                          *

Умерла б. наша прачка Саша и б. дворничиха Суменкова.

                        *                             *                          *

Говорят, что передавали хорошую сводку с фронта. Взят Полоцк и Великие Луки. Ленинградской группе немцев придется уходить через Кингисепп в Эстонию. Это единственное направление, где может поддерживаться коммуникация.

Сегодня была стрельба, но трудно понять, с чьей стороны.

 

 

[Василий Павлович Аргировский умер 1 февраля 1942 г. Его жена Елизавета Леонидовна – 26 февраля 1942 г.]

 

 

 

 

 

 

 

 



ПРИМЕЧАНИЯ


1 Лицо неустановленное.

2 Знакомый В. П. Аргировского.

3 Лицо неустановленное.

4 Жительница Ильинского.

5 Лицо неустановленное.

Категория: Блокадный дневник В. П. Аргировского | Добавил: neofitka (22.03.2010)
Просмотров: 1669 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
ВИДЕО.
Новости
ВИДЕО.
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0
    Наш опрос
    Оцените мой сайт
    Всего ответов: 25
    Copyright MyCorp © 2024